Путь на восток. Летопись Моттеруэля - Вадим Боратинский

Истинную радость путникам принесла тропинка, появившаяся из ниоткуда. Не успели они пройти по ней и часу, как тропа исчезла так же внезапно, как появилась, описав широкую петлю. Другие давно позабытые тропы часто заводили отряд в тупики – однажды такая старинная дорога предательски вывела их к бездонной трясине. Хорошо, что не все потеряли бдительность.

Лес, как смекнули они, был необычным и, вероятно, даже заколдованным: в нем не было привычных звуков шелеста листьев от дуновения ветра, пения птиц, журчанья ручья. Казалось, даже монотонно капающий дождь сейчас станет наслаждением после этой ужасной тишины. Наконец, ее прервал стонущий голос человека.

– До чего же здесь душно и мерзко! – воскликнул Коловари. – Обычно прогулка по лесу приносит мне удовольствие, а это – какое-то испытание, мы даже не знаем, в правильном ли направлении идем, из-за тумана ведь не видно даже солнца!

– Мы идем самой короткой дорогой до Лааса, – спокойно возразил Нуреторн. – Мы вчера выбрали этот путь, и я не собираюсь жалеть об этом. Дымный лес простирается узкой полосой с севера на юг, восточнее нас ждет более приятная дорога.

– И долго будет длиться эта узкая полоса? – недоверчиво спросил Коловари.

– С такой скоростью мы пересечем ее еще за два дня.

Эрдол явно пал духом, услышав эту новость: «Целых два дня в этом богами забытом лесу!»

Ватиньер все это время очищал ножом веточку, не обращая никакого внимания на разговор спутников. Он, пожалуй, был единственным из отряда, на ком не читалось и тени усталости. Как всегда, широкими неторопливыми шагами он шествовал за своим братом. Но такой выносливостью, к сожалению, наделены были не все, что и привело к последующим событиям.

Шли часы изнурительной ходьбы без всяких изменений. Впереди виднелись все те же стволы, под ногами все та же голая земля, местами покрытая сухими ветками – то еще разнообразие. Даже темп ходьбы не менялся в течение дня. Деревья окружили путников и заслонили путь, а накопившаяся усталость тяжким грузом висела на ногах, не давая переступить через извивающиеся корни. Пребывать в этой жуткой тишине было невыносимо:

– Мы уже второй день идем по жуткой духоте без отдыха и толковой еды, – завыл Коловари. – Я так больше не могу, дайте мне хоть немного отдыха, пара часов ничего не изменит.

– Нам не следует останавливаться в этом месте, – ответил Нуреторн. – Мы потеряем время и даже не отдохнем как следует.

– Идти дальше тоже неразумно, – позволил себе оспорить слова брата Ватиньер. – Сегодня мы идем гораздо медленнее, чем вчера, а сейчас и вовсе еле плетемся. Отдохнув, мы наверстаем упущенное время.

– Будь по-твоему, – после недолгих размышлений ответил младший брат. – Но привал наш будет недолгим.

Очень кстати рядом с местом, где отряд сделал вынужденную остановку, совсем недавно упал огромный дуб, под стволом которого путники удобно расположились. Эрдол достал из своего мешка хлеб, расплавившийся сыр и большую флягу. Впервые за несколько дней путники наелись. Убирать обратно хлеб и сыр не пришлось – все было съедено.

Положив под голову мешки, отдыхающие улеглись кто на землю, кто на широкий ствол, желая дать редкую возможность отдохнуть ноющей спине и стоптанным ногам. Никто и не заметил, как сквозь серый туман к ним бесшумно подкрался сон. И, как назло, не было ни одного звука, который мог бы прервать его. Незаметно шло время, день сменился вечером, вечер ночью. Без единого шороха прошла и она.

К утру туман, наконец, рассеялся, и солнечный свет, пронзивший его, блеснул через густую листву и разбудил Нуреторна. Прикрывая рукой ослепленные глаза, он встал и оглянулся, пытаясь разобраться, в чем дело. Лицо его отразило сперва удивление, а потом ужас, когда вместо привычного тумана он увидел сияющее небо. Он тут же побежал трясти своих спутников, безмятежно спящих на мокрой от росы траве.

– Мы проспали весь день и всю ночь! – кричал он. – Такими темпами мы дойдем до гор к следующей зиме!

Остальные стали подниматься, пытаясь сообразить, что же тут такое происходит. Нуреторн к этому моменту немного успокоился, помог товарищам собраться и, убедившись в том, что все готовы идти, повел отряд. В сложившейся ситуации его радовало то, что все действительно хорошо отдохнули и ничуть не отставали от предводителя, даже несмотря на его быстрый шаг.

– Туман снова сгущается, – заметил Ватиньер. – Надо ускориться, чтобы выйти из Дымного леса к вечеру.

Отряд зашагал еще быстрее. Поваленные деревья и острые ветки уже не могли его остановить, каждый знал, что цель все ближе, и уверенно шел к ней.

– Как же мы проспали так долго, – спросил без всякой нотки сожаления Коловари. – Хотели сделать лишь небольшой привал.

– Много чего вызвало у нас долгий и крепкий сон, – ответил Ватиньер. – Мы несколько дней шли почти без отдыха, а по такой духоте у самого бодрого начнут слипаться глаза. Да и от запаха этого тумана так и тянет вздремнуть.

Все согласились с заключением Ватиньера и поторопились за Нуреторном, который периодически срывался на бег.

Без особых приключений нашим героям удалось пересечь полосу Дымного леса, считавшегося самым труднопроходимым местом в западной части острова, кроме Туманных гор. Никто не скрывал радости, когда, спустившись в неглубокую долину, покрытую редким и гораздо более приятным дубовым лесом, они дошли до быстрой речки, пробегающей на север. Эта река, известная как Ревун, была надежным ориентиром и знаком конца Дымного леса. В ста лигах к северо-западу она впадала в Вайнор, вытекающую из озера Вайн. Подходил к концу третий день пути от него. Решено было разбить лагерь на западном берегу, а на утро переправиться, ведь днем высушить одежду легче, чем ночью. К тому же ранним утром прохлада может быстро помочь взбодриться.

Умывшись в реке и наполнив котел, путники уселись возле костра, чтобы насладиться свежим ветерком, дующим с востока, и приятным журчанием резвого водотока.

– Хоть река и мелкая, если мы намокнем даже по колено, нам будет не очень приятно идти в мокрой обуви, – размышлял чувствующий себя великолепно Коловари. – Стоит решить, как разумнее и безопаснее переправиться, не намочив себя и вещи.

– У меня в мешке есть моток веревки, можно попробовать связать плот, – предложил Ватиньер.

– Это займет слишком много времени, – возразил Коловари. – Связать плот, который выдержит человека, а лучше двух… Мы всю ночь с этим провозимся.

– Достаточно плота, способного выдержать наши вещи. Сами-то мы можем и промокнуть немного, – сказал Ватиньер.

– Ненавижу мокнуть, – буркнул Коловари.

– Потому что ты не умеешь плавать? – усмехнулся Ватиньер.

– Я умею плавать, – с ноткой обиды в голосе заявил Коловари.

– Да камни на дне этой реки плавают не хуже тебя!

– Хватит, – остановил брата Нуреторн, увидев, с каким удивлением смотрел на все это их юный спутник. – Эрдол, Ватиньер, помогите мне связать плот. А ты, Коловари, следи за костром и нашим ужином.

Все разошлись по своим делам. До темноты стучал по деревьям топор и скрипели сучья, не остановилась работа и при свете звезд. Наконец, плот был готов. С виду он не внушал доверия, скорее, только заставлял сомневаться в разумности идеи. Но дело было сделано. Пришло время ужина и ночного отдыха. Насладившись горячей едой, путники умылись в удивительно чистой реке и легли спать каждый со своей думой.

Едва начавшийся сон прервали орущие, как сумасшедшие, лягушки и птицы, обилие которых радостно встречало утро пением, перелетая с берега на берег. Умывшись в речной воде, которая после сна казалась гораздо более прохладной, отряд прикончил вчерашний ужин. Затем были как можно более компактно уложены вещи. Вскоре они уже покачивались на спущенном на воду плоту. Ширина реки в этом месте была около тридцати футов, чуть выше по течению она была уже почти в два раза уже, но скорость потока там препятствовала переправе.

Пришло время выступать. По плану, Ватиньер, как лучший пловец, должен был переплыть на другой берег с концом веревки, привязанной к плоту. Так и поступили. Сняв сапоги, поддоспешник и положив их сверху на плот, Ватиньер взял моток веревки и вошел в воду. Сначала он уверенно шел по дну, лишь иногда отдергивая ногу от острых камней. Скоро вода поднялась выше пояса, и идти было уже неудобно. Тогда Ватиньер схватил веревку в зубы и уверенным движением нырнул, погрузившись под воду. Резкий перепад температуры пустил по телу дрожь и заставил сердце биться чаще. Всплыл он уже за серединой. Тремя мощными гребками пловец добрался до мелководья, после чего поднялся на ноги. С белья и волос бурным потоком потекла вода. Выбравшись на берег, Ватиньер отряхнул по-собачьи от воды свое могучее тело и обошел вместе с веревкой ближайшее более-менее надежное дерево, показывая знаком, что он готов к дальнейшим действиям.